Ближний круг - Александр Афанасьев

местной валюты. Те ребята, которые околачивались у офиса Внешэкономбанка в Москве – это так, мелкая шпана.

Здесь торговали оружием. Советским оружием – считается, что мы поставляли его бесплатно, ради революции – на самом деле все было совсем не так, и самолет – мог приземлиться совсем не в том месте, где его ждали. Брали за все, даже за совсем старые шмайсеры, которые поставляли сюда из складских запасов, припасенных на случай третьей мировой. Здесь торговали и другой советской помощью. Торговали зерном – его отправляли бесплатно или по льготным ценам, продавали по вполне реальным.

Покупали на базарах золото, шмотье, электронику, переправляли. Раньше – такой Меккой был Кабул, с его Чекен – стрит, а теперь все больше и больше дело проворачивалось через более цивилизованный Дамаск. Местные офицеры все понимали – тем более, что и сами не прочь были взять на лапу, научившись этому у французов. Одного из их министров обороны французы так и звали – мистер Десять.

Наконец, организовывали проституцию. Частично – это было местным развлечением, частично – способом для советских, не избалованных деньгами дам заработать на шмотье, частично – способом привязать к себе и заставить выполнять роль курьеров, нелегально перевозить в Москву и обратно все необходимое самолетами Аэрофлота. Не последнюю роль играло и то, что в Сирии, несмотря на французское влияние – нравы были строгими, а женщины малодоступными. За возможность же спать с советскими женщинами, европейками, представительницами страны, которую сирийцы оценивали очень высоко, почти как небожителей на небе – сирийские офицеры и генералы, наживавшиеся на незаконной торговле с Ираком в обход санкций, на героиновых полях в долине Бекаа, на прочих делах в Ливане – за это они были готовы выложить огромные даже по местным меркам деньги.

В качестве проституток – использовались либо представительницы женской части советской колонии, подходящего возраста и не отягощенные комплексами, либо стюардессы с Аэрофлота. Так получилось, что Кабая – хорошо вписался именно в эту часть нелегального бизнеса по-советски и хорошо знал всех, кто им занимается. И скандал в самолете – он не забыл.

Потом – его перевели в Багдад. Частично – потому что убрали Шеварднадзе, а на лакомое место в Дамаске найдется много желающих. Частично – потому что Багдад тоже был столицей, интересной, полной всяческих возможностей. Он – вписался и здесь, причем уже не на уровне исполнителя – он начал организовывать нелегальные схемы здесь, по тем же лекалам, какие использовались в Дамаске и какие он усваивал у своих товарищей по МИМО.

И успешно. До сегодняшнего дня.

Арестовали его на рынке за сущую ерунду по его меркам – он покупал пакет с коноплей. Небольшой, чисто для себя. Не то чтобы он пристрастился – просто ему это нравилось. Давало расслабиться.

Тут то он и оказался сначала в полиции, а затем – на этой вилле.

О том, что будет, если его увлечение всплывет наружу – он не сомневался. Система пройдет по нему, растопчет и выбросит. Те, кто работал с ним, и кто ел с его руки – будут громче всех обвинять и осуждать его на собрании. Все они – подписывали приказ «О правилах поведения советского человека и гражданина в государстве Ирак». И понятно, что покупка наркотиков – влекла за собой немедленную высылку. А в Москве – продолжение банкета. Посадить, наверное, не посадят. Но из системы вышибут. Максимум что ему теперь светит – юрисконсультом на каком-нибудь заводе. И конечно – он теперь не выездной навсегда.

Он знал правила. Отлично знал. Помнил, как сам клеймил на собрании комсомольской первички товарищей, задержанных милицией подвыпившими. Андропов наводил порядок, за пьянство карали со свирепой жестокостью, пили при этом все, но оттого еще жестче затаптывали оступившихся. У системы было одно правило – только одно.

Не попадайся.

Но он – так просто сдаваться не хотел.

Надо было понять – что он может бать иракцам. Что перевесит возможность скандала с советским чиновником – причем он знал, что отношения сейчас напряженные. Он попал что называется «как кур в ощип».

И тут – он понял что.

Точнее – кого.

Он закричал и затопал ногами, не обращая внимания на камеру

– Эй! Эй-эй!

Дознаватель явился минут через десять. Он был аккуратным, в форме, с усами точь-в-точь как у Раиса. Подвинул стул, сел.

– Продолжим.

– Я хочу кое-что сказать.

– Что именно?

Дознаватель отлично владел русским и не только им. Как и наиболее квалифицированные оперативники иракской разведки – он учился в Военно-дипломатической академии Советской армии. Так что навыками допроса – он тоже владел.

– Я могу дать информацию о шпионе, работающем в Ираке.

– Каком шпионе?

– Советском шпионе, работающем в Ираке.

Дознаватель иронически поднял брови

– О шпионе?

– Именно. Вы что – не хотите меня выслушать.

Дознаватель, конечно же, хотел. Просто он был слишком профессионален для того, чтобы показывать это. Его учили советские профессионалы, и учили его на приемах времен Второй мировой – иракцы про них и слыхом не слыхивали. Часто гордых немецких летчиков или подводников, которые готовы были умереть, но не заговорить – удавалось раскрутить только тем, что дознаватель публично надсмехался над ними самими, над их возможностями, над их техникой. Гордые немцы не могли жито стерпеть и вываливали сов секретную информацию.

– Ну почему же. Только с вашего позволения начнем с того, что вы представитель внешнеторгового объединения Автоэкспорт, верно?

– Да! То есть, нет!

– Да или нет?

– Нет!

– Тогда кто вы?

– Я агент КГБ!

На самом деле Кабая и в самом деле сохранил связи. Он был стукачом в университете, стал стукачом и здесь, тем более что стучали тут каждый второй как минимум. Свой художественный стук – он использовал, чтобы убирать конкурентов, иногда это получалось, иногда нет. В Дамаске он, откровенно говоря, достучался.

– Вы агент КГБ?

Дознаватель знал советскую систему разведки и знал, что это бред – развивающимися и просоветскими странами занималось в основном ГРУ.

– Да, я агент КГБ.

– И вас как агента КГБ послали покупать марихуану?

Еще один прием выведения из себя – абсурдные предположения. Сбивай собеседника с мыслей, не давай ему говорить, как он хочет.

– Нет.

– Тогда может вас послали купить два килограмма серебряных изделий?

– Нет, при чем тут это!?

– Может и не при чем. Так вы агент КГБ?

– Вы выслушаете меня или нет?

– Я слушаю.

Кабая замялся

– Если… я сдам другого человека – вы меня отпустите?

– Что значит – другого человека?

– Другого человека. Того, кто умышлял на убийство Саддама Хусейна.

Иракский дознаватель закурил терпкую турецкую сигарету

– Вы понимаете, что говорите?

– Вполне…

Саддам, сидя в другой комнате – внимательно слушал.

Тем же вечером – освобожденного капитана Гхадири привезли на одну из вилл в Багдаде.

Когда Мерседес остановился – с него сняли повязку и обыскали. Затем вышел новый личный порученец Саддама и приказал идти за ним.

Саддам Хуссейн – стоял в саду, в своем неизменном военном френче с черным шейным платком и смотрел на звезды.

– Капитан Гхадири… – не оборачиваясь, сказал он

Капитан стал по стойке смирно.

– Враги государства сильны и хитры, в числе прочего им удалось оболгать и вас. Хвала Аллаху, я вовремя распознал ложь, и потому – вы сейчас свободны.

– Я готов отдать за вас жизнь, сайиди – просто сказал Гхадири

Саддам повернулся, и какое-то время внимательно изучал его…

– Я знаю – сказал он – именно поэтому, теперь вы полковник Республиканской гвардии и мой личный порученец.

…

– Мне нужно, чтобы вы кое-что организовали. У вас есть доверенные люди в парашютно-десантной бригаде, которую тренируют советские? Такие, которым можно было бы доверить важное задание партии, и которые не скажут о нем советским?

– Так точно, саиди раис.

– Это хорошо. Свяжитесь с ними как можно скорее. Нужно сделать вот что…

Когда Саддам с небольшой личной охраной рассаживался по машинам – Гхадири хотел ехать с ними. Порученец Саддама остановил его.

– Куда вы?

– Разве… саид поручил мне важное задание, я должен заехать домой и…

– Теперь ваш дом – эта вилла и все что в ней есть – тоже ваше. Скажите солдатам, что вам нужно, и они это доставят…

Ирак, Багдад. 24 июля 1988 года

На этот день – был намечен большой смотр первого крупного иракского соединения полностью подготовленного по стандартам